В 2020 году в поселке Актас Карагандинской области скончался Ахико Тэцуро — последний из 50 тысяч японских военнопленных, высланных в Казахстан после окончания Второй мировой войны. Он не мог вернуться на Родину, поэтому решил остаться — женился на местной девушке Елене, у них родились четверо детей. Только в 1989 году Ахико Тэцуро был реабилитирован. Родных и близких он смог увидеть лишь спустя полвека. О жизни этого человека был снят спектакль «Ахико из Актаса».
История Ахико Тэцуро во многом незаурядна. Он родился 5 ноября 1930 года. В 1945 году, когда Красная армия дошла до Южного Сахалина, молодой Ахико был курсантом военного училища. В 1948 году его арестовали и приговорили к 10 годам заключения. Грузовым пароходом вместе с другими японцами его доставили во Владивосток, а затем — в казахстанский Петропавловск, а потом — в Жезказган.
Вот что рассказывал Ахико Тэцуро про те годы своей жизни: «Весной 1949 года, когда я стал совсем худой и больной, меня привезли в Спасский лагерь. Определили в третье отделение. Потом я узнал, что в первом и во втором отделениях находились заключенные, которые могли работать. Я хотел жить. Себе внутри приказывал: «Держись, Тэцуро, только не падай. Стой крепко на ногах». Меня перевели в Актасское отделение, взяли работать в прачечную. Я стирал лагерные робы, халаты, колпаки поварам. За это они наливали лишнюю миску похлебки. Жить стало легче. В марте 1953 года умер Сталин. В 1954 году меня амнистировали.
Когда был суд, вызывали по 7-8 человек. Мою фамилию назвали первой, потому что начинается с буквы «А» - Ахико. Когда начальник прочитал мою фамилию, я от радости ничего не слышал. Все хлопали, говорили, что домой пойду, больше я ничего не понял, только потом услышал: «Иди домой»! А куда домой? Япония далеко. За ворота вышел в старой телогрейке, рваные брюки, босиком. Куда идти? Денег нет, документов тоже нет. Одна справка об освобождении».
После подписания советско-японской декларации из Спасского лагеря № 99 началась репатриация оставшихся японских военнопленных и интернированных. В 1956 году из Караганды уехали все японцы, выжившие к тому времени. По документам архива МВД на карагандинской земле не осталось ни одного японца. Ахико не значился ни в одном из этих списков. Ведь он так и не стал солдатом.
Еще два года Ахико Тэцуро пытался найти дорогу к дому, где его продолжали ждать родители, братья и сестры. Его письма в японское посольство остались без ответа. Не получив ответа, он смирился, как тысячи граждан других стран, отлученных от родины. В начале 1958 года на разгрузке вагонов встретил Екатерину Крауз. Она, немка, была выслана в Караганду, когда ей было 10 лет. Стали жить вместе. У Екатерины было двое маленьких детей от первого мужа — Наташа и Альберт, которых Тэцуро усыновил. В 1959 году в семье родился сын Теруо, в 1966 году - дочь Ирина.
В какой-то момент Тэцуро получил письмо от своего отца из Японии. Вот что он рассказывал об этом:
«В 1959 году вдруг пришло письмо из Японии от отца. Он писал, что военнопленные, которые вернулись в 1956 году из Спасского лагеря, рассказали обо мне, дали адрес поселка. Отец писал: «Бросай все и возвращайся». Я очень переживал, весь черный от дум ходил. Там, в Японии — родители, братья, сестры. Но здесь, в Актасе — жена, дети. Разве их бросишь? Катя тоже очень переживала, плакала, думала: вдруг я уеду в Японию. Но я не думал уезжать. Отцу написал, что в августе 1945 года был брошен семьей, голодал, пережил холод и одиночество, в 1948 году был арест, потом тюрьмы, КарЛАГ. Детей своих и жену не могу бросить, чтобы они, не дай Бог, не повторили моей судьбы. Отец обиделся, больше не писал».
Он остался жить и умер на казахстанской земле.
На территорию Казахстана японские военнопленные попали осенью-зимой 1945 года. Постановлением Государственного комитета обороны СССР от 23 августа 1945 года японские военнопленные были направлены в 30 регионов Советского Союза, большая часть - в районы Дальнего Востока и Сибири, меньшая – в Казахстан, Узбекистан, республики Северного Кавказа и Украину. А уже 28 августа 1945 года Центральным комитетом Коммунистической партии Казахстана принимается постановление «О размещении и подготовке к трудовому использованию военнопленных японцев на промышленных предприятиях республики».
Общее количество японских военнопленных, которых распределили по промышленным предприятиям Казахской ССР, составило 50 тысяч человек. Руководителям областей, куда они направлялись, поручалось взять под особый контроль подготовку лагерей к приему военнопленных и их трудовому использованию. Директора промышленных предприятий должны были не позднее 15 сентября закончить строительство, подготовку и оборудование жилья, столовых, изоляторов и других служебных и бытовых помещений для приема военнопленных. Причем все эти помещения необходимо было приспособить для работы и проживания в зимних условиях. Сразу 18 крупных промышленных объектов республики, в их числе Прибалхашстрой, Карагандауголь, Джезказганский комбинат, Турксиб, стали местом трудоустройства военнопленных.
В лагерях японских военнопленных поддерживалась строгая дисциплина силами японских офицеров, на работу колонны пленных ходили самостоятельно или в сопровождении одного-двух советских солдат. По воспоминаниям старожилов, гражданское население доброжелательно относилось к пленным, зимой японцы грелись в частных домах, хозяйки поили их горячим чаем, зачастую делились небогатой послевоенной едой. Японцы охотно рассказывали о своей родине, учили местных детей японскому языку.
Как отмечала Жанар Сатаева, сотрудник архива Президента РК, в собранной информации о японских военнопленных отразились сведения о тех, кто умер в лагерях и местах их захоронения в период с 1946 по 1949 год в Акмолинской, Восточно-Казахстанской, Жамбылской, Карагандинской, Кызылординской, Южно-Казахстанской областях и в Алматы. Общее количество погибших в Казахстане японцев, по данным 1991–1992 годов, достигло 1 086 человек. В 2001 году были проведены дополнительные поиски, с учетом которых было установлено 2 585 имен погибших.
Основной состав пленных был из рядовых солдат, ефрейторов и сержантов. Согласно имеющимся документам самым пожилым среди японских воинов в списках значится поручик Такезаки Суэо 1884 года рождения, который умер 14 августа 1946 года и захоронен на территории бывшего лагеря для военнопленных № 45 в Восточно-Казахстанской области. Самыми молодыми были рожденные в 1928 году Кабаяси Набору и Миязоно Тецуя, умершие 26 и 21 июня 1948 года соответственно. Они были гражданскими лицами и захоронены на территории бывшего лагерного отделения № 5 Карагандинских шахт.
Среди причин смерти в большинстве случаев указан туберкулез. В остальных случаях смерть наступала от дистрофии, порока сердца, пневмонии, несчастных случаев и производственных травм.
Захоронения японских военнопленных есть и на Центральном кладбище в Алматы. В бывшей столице Казахстана они занимались строительством общественных и жилых зданий. Многие из них до сих пор находятся в отличном состоянии, считаясь памятниками архитектуры. Среди них здание Академии наук, КазНАИ им. Т. К. Жургенова, старое здание алма-атинского аэропорта, здание по проспекту Достык, в котором сегодня расположились лингвистическая гимназия № 35, здание Центрального государственного архива РК, много жилых домов. И хотя некоторые здания со временем поменяли свое предназначение, они и сегодня считаются украшением южного мегаполиса.
Отправка японских пленных на родину началась еще в 1945 году. 22 апреля 1950 года СССР официально объявил об окончании их репатриации. Вернулись не все. Сотни пленных умерли во время пребывания в плену от голода, пыток и тяжелых болезней. Также небольшая часть обзавелась в СССР семьями и решила остаться здесь жить.
Фархат КИНЖИТАЕВ
Вот что рассказывал Ахико Тэцуро про те годы своей жизни: «Весной 1949 года, когда я стал совсем худой и больной, меня привезли в Спасский лагерь. Определили в третье отделение. Потом я узнал, что в первом и во втором отделениях находились заключенные, которые могли работать. Я хотел жить. Себе внутри приказывал: «Держись, Тэцуро, только не падай. Стой крепко на ногах». Меня перевели в Актасское отделение, взяли работать в прачечную. Я стирал лагерные робы, халаты, колпаки поварам. За это они наливали лишнюю миску похлебки. Жить стало легче. В марте 1953 года умер Сталин. В 1954 году меня амнистировали.
Когда был суд, вызывали по 7-8 человек. Мою фамилию назвали первой, потому что начинается с буквы «А» - Ахико. Когда начальник прочитал мою фамилию, я от радости ничего не слышал. Все хлопали, говорили, что домой пойду, больше я ничего не понял, только потом услышал: «Иди домой»! А куда домой? Япония далеко. За ворота вышел в старой телогрейке, рваные брюки, босиком. Куда идти? Денег нет, документов тоже нет. Одна справка об освобождении».
После подписания советско-японской декларации из Спасского лагеря № 99 началась репатриация оставшихся японских военнопленных и интернированных. В 1956 году из Караганды уехали все японцы, выжившие к тому времени. По документам архива МВД на карагандинской земле не осталось ни одного японца. Ахико не значился ни в одном из этих списков. Ведь он так и не стал солдатом.
Еще два года Ахико Тэцуро пытался найти дорогу к дому, где его продолжали ждать родители, братья и сестры. Его письма в японское посольство остались без ответа. Не получив ответа, он смирился, как тысячи граждан других стран, отлученных от родины. В начале 1958 года на разгрузке вагонов встретил Екатерину Крауз. Она, немка, была выслана в Караганду, когда ей было 10 лет. Стали жить вместе. У Екатерины было двое маленьких детей от первого мужа — Наташа и Альберт, которых Тэцуро усыновил. В 1959 году в семье родился сын Теруо, в 1966 году - дочь Ирина.
В какой-то момент Тэцуро получил письмо от своего отца из Японии. Вот что он рассказывал об этом:
«В 1959 году вдруг пришло письмо из Японии от отца. Он писал, что военнопленные, которые вернулись в 1956 году из Спасского лагеря, рассказали обо мне, дали адрес поселка. Отец писал: «Бросай все и возвращайся». Я очень переживал, весь черный от дум ходил. Там, в Японии — родители, братья, сестры. Но здесь, в Актасе — жена, дети. Разве их бросишь? Катя тоже очень переживала, плакала, думала: вдруг я уеду в Японию. Но я не думал уезжать. Отцу написал, что в августе 1945 года был брошен семьей, голодал, пережил холод и одиночество, в 1948 году был арест, потом тюрьмы, КарЛАГ. Детей своих и жену не могу бросить, чтобы они, не дай Бог, не повторили моей судьбы. Отец обиделся, больше не писал».
Он остался жить и умер на казахстанской земле.
На территорию Казахстана японские военнопленные попали осенью-зимой 1945 года. Постановлением Государственного комитета обороны СССР от 23 августа 1945 года японские военнопленные были направлены в 30 регионов Советского Союза, большая часть - в районы Дальнего Востока и Сибири, меньшая – в Казахстан, Узбекистан, республики Северного Кавказа и Украину. А уже 28 августа 1945 года Центральным комитетом Коммунистической партии Казахстана принимается постановление «О размещении и подготовке к трудовому использованию военнопленных японцев на промышленных предприятиях республики».
Общее количество японских военнопленных, которых распределили по промышленным предприятиям Казахской ССР, составило 50 тысяч человек. Руководителям областей, куда они направлялись, поручалось взять под особый контроль подготовку лагерей к приему военнопленных и их трудовому использованию. Директора промышленных предприятий должны были не позднее 15 сентября закончить строительство, подготовку и оборудование жилья, столовых, изоляторов и других служебных и бытовых помещений для приема военнопленных. Причем все эти помещения необходимо было приспособить для работы и проживания в зимних условиях. Сразу 18 крупных промышленных объектов республики, в их числе Прибалхашстрой, Карагандауголь, Джезказганский комбинат, Турксиб, стали местом трудоустройства военнопленных.
В лагерях японских военнопленных поддерживалась строгая дисциплина силами японских офицеров, на работу колонны пленных ходили самостоятельно или в сопровождении одного-двух советских солдат. По воспоминаниям старожилов, гражданское население доброжелательно относилось к пленным, зимой японцы грелись в частных домах, хозяйки поили их горячим чаем, зачастую делились небогатой послевоенной едой. Японцы охотно рассказывали о своей родине, учили местных детей японскому языку.
Как отмечала Жанар Сатаева, сотрудник архива Президента РК, в собранной информации о японских военнопленных отразились сведения о тех, кто умер в лагерях и местах их захоронения в период с 1946 по 1949 год в Акмолинской, Восточно-Казахстанской, Жамбылской, Карагандинской, Кызылординской, Южно-Казахстанской областях и в Алматы. Общее количество погибших в Казахстане японцев, по данным 1991–1992 годов, достигло 1 086 человек. В 2001 году были проведены дополнительные поиски, с учетом которых было установлено 2 585 имен погибших.
Основной состав пленных был из рядовых солдат, ефрейторов и сержантов. Согласно имеющимся документам самым пожилым среди японских воинов в списках значится поручик Такезаки Суэо 1884 года рождения, который умер 14 августа 1946 года и захоронен на территории бывшего лагеря для военнопленных № 45 в Восточно-Казахстанской области. Самыми молодыми были рожденные в 1928 году Кабаяси Набору и Миязоно Тецуя, умершие 26 и 21 июня 1948 года соответственно. Они были гражданскими лицами и захоронены на территории бывшего лагерного отделения № 5 Карагандинских шахт.
Среди причин смерти в большинстве случаев указан туберкулез. В остальных случаях смерть наступала от дистрофии, порока сердца, пневмонии, несчастных случаев и производственных травм.
Захоронения японских военнопленных есть и на Центральном кладбище в Алматы. В бывшей столице Казахстана они занимались строительством общественных и жилых зданий. Многие из них до сих пор находятся в отличном состоянии, считаясь памятниками архитектуры. Среди них здание Академии наук, КазНАИ им. Т. К. Жургенова, старое здание алма-атинского аэропорта, здание по проспекту Достык, в котором сегодня расположились лингвистическая гимназия № 35, здание Центрального государственного архива РК, много жилых домов. И хотя некоторые здания со временем поменяли свое предназначение, они и сегодня считаются украшением южного мегаполиса.
Отправка японских пленных на родину началась еще в 1945 году. 22 апреля 1950 года СССР официально объявил об окончании их репатриации. Вернулись не все. Сотни пленных умерли во время пребывания в плену от голода, пыток и тяжелых болезней. Также небольшая часть обзавелась в СССР семьями и решила остаться здесь жить.
Фархат КИНЖИТАЕВ
Пікірлер