Еще в юности, мечтая стать военным журналистом, я читала много книг, посвященных Великой Отечественной войне, вооруженным конфликтам в Афганистане и Таджикистане. В большинстве своем это были мемуары солдат, свидетелей тех ужасных событий. И как-то раз на просторах интернета я наткнулась на книгу Николая Черкашина «Пламя в отсеках», повествовавшей о крушении одиннадцатой по счету субмарины «Комсомолец», потерянной флотом СССР в мирное время. Двенадцатым подводным крейсером, которого постигла такая же участь, стал «Курск». В общей сложности погибло 800 моряков.
Больше всего меня тронула глава книги «Его звали - Талант». Конечно, ни для кого не секрет, что военнослужащие-казахи всегда проявляли героизм в тяжелых боевых условиях, заслуги наших земляков в период Великой Отечественной войны известны по всему миру. Но узнать, что на борту атомной подлодки 7 апреля 1989 года в качестве Политработника ВМФ находился капитан 1 ранга Талант Амитжанович Борикулаков, казах по национальности, было удивительно.
Черкашин учился с ним вместе и тепло отзывался о казахском однокашнике на страницах своей книги «Пламя в отсеках»:
Отрывок из книги Николая Черкашина «Пламя в отсеках»:
«Взявшись писать о Таланте Буркулакове, сразу понял, почему хирурги избегают оперировать друзей и близких… В каждой фразе сразу видишь, как далек оригинал от своего портрета…
С капитан-лейтенантом Буркулаковым мы начинали службу на подводных лодках вместе. Вместе вникали в премудрости политработы, горько сетовали на засилье бумаг, директив, инструкций, томились на всевозможных совещаниях, сдавали зачеты, выслушивали начальственные разносы, сочувственно переглядывались, бегали друг к другу в каюты переписать очередной «планчик», выручали фильмами, проекционными лампами, стояли в общих строях на разводах и парадах, мерзли в своих неотапливаемых каморках и оба с нетерпением ждали ухода в «большие моря» — в Средиземное море.
Он, как и я, не был профессиональным политработником. Но у него за плечами была «Дзержинка» — военно-морское инженерное училище, он хорошо знал лодочную технику, и это поднимало его в глазах экипажа. Много раз замечал — лучшие политработники из «механических» офицеров, у них и культуры побольше, и демагогии меньше. Вот это выделяло Таланта из среды заурядных «политрабочих», так же как и его необычное, полуказахское лицо.
«Ты что, святой?!» — любили осаживать нас наши кураторы из политотдела, когда кто-нибудь пытался не замечать «платья» на голом короле. Чаще всех эти слова адресовались Буркулакову. В этом смысле он действительно был святой. Святой в своей прямоте, в неумении кривить душой, выдавать черное за белое…
…Наши подводные лодки сошлись у борта плавучей базы в Средиземном море. Талант позвал меня к себе. Заварил в своей каютке чай. Помимо всего прочего речь зашла и о судьбе: чему быть, того не миновать. В тот год по всем флотам мира прокатилась черная волна аварийности. Корабли американские, английские, французские, итальянские, и наши тоже, — горели, взрывались, сталкивались. Мы гадали: повезет ли нашим лодкам? Тогда нам повезло».
Из статей, изученных мной по данной тематике я узнала, что знакомые и сослуживцы Таланта, не знали, как капитан 1-го ранга Борикулаков оказался на борту «Комсомольца». Наверное, заскучал на берегу, потянуло в море. Он был начальником политического отдела и одновременно заместителем командира 6-й дивизии 1-й флотилии атомных подводных лодок Северного флота. Скорее всего, отправился в автономное плавание по собственному желанию.
Ему было 42 года. Он родился в деревне Вандышево Судиславского района Костромской области, но вскоре семья его перебралась в Горький. Борикулаков окончил военное училище, за короткое время сделал себе такую карьеру, о которой, наверное, даже не мечтал.
Один из выживших в катастрофе в Норвежском море капитан-лейтенант Калинин вспоминал о событиях 7 апреля 1989 года:
— Там, на мостике, когда подняли отравленных дымом моряков, начальник политотдела помогал доктору их спасать. Искал ампулы с адреналином, делал уколы, искусственное дыхание. Помог влезть на спасательный плотик Коляде, втащил за руку...
Но днище плота прогнулось под тяжестью людей, и получилась такая яма, в ней, как в бассейне, сидели, сбившись в кучу, моряки. Их то и дело захлестывало волной. Талант Борикулаков держался до последнего. Но на спасательном баркасе у него начались судороги. Сердце остановилось.
Прошло больше 10 лет, с тех пор как я прочла книгу о трагедии в Норвежском море и узнала об атомоходе К-278 «Комсомолец». Успела получить диплом журналиста и вступить в ряды Вооруженных Сил РК в местные органы военного управления. И на одном из понедельничных собраний в Департаменте по делам обороны Южно-Казахстанской области, личному составу представили нового юрисконсульта капитана юстиции Борикулакова Шаттыка.
Необычная фамилия сразу всплыла в памяти и, поинтересовавшись у нового коллеги, я выяснила, что Талант Борикулаков является его родным дядей и тем, кто вдохновил Шаттыка посвятить жизнь воинской службе.
Шаттык поведал мне, что его дядя не даром был назван Талантом, он пел, играл на музыкальных инструментах, был всесторонне развит и явился настоящим примером для подражания своему племяннику. Который, к слову, тоже прекрасно поет и играет на домбре.
По словам капитана юстиции Борикулакова, вдова Таланта и его дети живут в Севастополе. А похоронен Талант Борикулаков на кладбище Марьина роща в Нижнем Новгороде.
Эта история в очередной раз убедила меня в том, что мир невероятно тесен, и судьба может связать тебя даже с героем книги…
Лейтенант Г. Дымочкина, пресс-служба ДДО ЮКО
